— Отдельную. И проследи, чтобы его никто не лапал!
— Кроме тебя? Обязательно прослежу… — из Лейя ехидство просто фантанировало.
— Тикусйо! Мне хватает забот и без него! — Юйлайнэ сразу сник и понуро поплелся за Лейем. Правда на половине пути он снова чему-то оживился и даже пару раз хихикнул над какой-то шуткой сопровождавшего его мужчины.
— Мальчик от тебя в восторге.
— Я заметил.
— И?..
— Вы же хотите его отдать своей подруге?
— Могу и не отдавать, если он тебе понравился.
— Нет, госпожа. Она возьмет его себе в мужья или в любимые наложники, а у нас его ждет судьба Вилайди. Но с ним-то все понятно, а у пацаненка, вроде, все функции в порядке.
Айрин некоторое время смотрела на мужа. Неисправим. Ведь ему хочется оставить этого мальчика. Но правильнее будет отдать его Айсоэль и он готов уступить. Только лишь потому, что так правильней.
— Золотко, а если к тебе подойдет Вилайди и попросит больше не встречаться с Эйнри, ты перестанешь?
Дэйн опустил голову и отрицательно покачал ею, смотря в землю…
— А если об этом тебя попрошу я?
Не поднимая глаз от земли, Дэйниш кивнул, потом тихо прошептал: "Перестать?"
— Нет, золотко! Я просто пытаюсь тебя понять… Знаешь, давай пока оставим этого мальчика, он немного подрастет…
— Пожалуйста, если собираетесь его отдать, отдайте сразу же. Я не хотел бы к нему привыкнуть… — Дэйн наконец-то рискнул поднять глаза и посмотреть на жену.
Айрин, глубоко вздохнув, кивнула и прижалась к груди мужа.
Эйнри застал Вилайди у озера, кидающем снежки.
— Как ты, малек?
Вил швырнул в озеро очередной снежок, обернулся и повис у Эйна на шее.
— Верхний, а госпожа возьмет меня с собой во Дворец, как ты думаешь?!
— Котенок ты мой… Возьмет, конечно, если ты попросишь!
— А тебе новенький нравится?
— Мне? Даже если и нравится… Я не трахаю все, что движется, малек. У меня есть ты, и Дэйниш, и Айр… Госпожа. Мне хватает, веришь?!
— Верю…
Вилайди, скатал очередной снежок, сделал вид, что собирается кинуть его в озеро, а сам, чуть отбежав, кинул его в Эйнри.
— Ах ты так, малек! Сейчас поймаю и за шиворот снега запихаю!
— Сначала догони, Верхний! — и Вилайди швырнул в друга очередной снежок. Тут же получил ответный и, взвизгнув от восторга, как мальчишка, помчался вдоль озера. Эйнри рванул за ним… Поймал, прижал к деревьям. Сияющая, довольная мордашка. Как давно уже он не видел своего малька таким счастливым.
— Котенок мой…
Глава 19
Середина — конец гряйэзена 327 года и до 15 снейжэна 328 года. Дом Кэйтайрионы
После разговора с подругой по видеосвязи, Кэйт погрузилась в размышления о муже. Представила его спину, покорно согнутую в приветствии, сильные плечи, по которым водопадом рассыпается распущенная коса. Ах, как приятно запустить руки в его густые волосы, а потом с силой потянуть за них, чтобы он поднял лицо и, как всегда, со смесью восхитительной покорности и порочности, прячущейся в глубине зрачков, взглянул на нее, ожидая приказа. Представлять же его полностью обнаженным, в своей кровати, и вовсе не следовало.
Надо побыстрее закончить завтрак, а потом удовлетворить возбуждение, вызванное смелой фантазией разыгравшегося воображения.
Кэйт вздохнула… Айрин не так давно рассказывала ей о Мийлийяше, и о том, как она подозрительно сильно привязалась к этому мальчишке. Вот, кажется, что-то похожее произошло и с ней по отношению к Эйну. Как с этим жить? По меньшей мере, просто стыдно даже признаться кому-то в такой слабости. Совершенно недостойно Старшей… И все же…
— Эйнри-и… — тихо простонала Кэйт.
Айк, сидевший на полу, в ожидании, когда госпожа позавтракает, и можно будет снова полностью завладеть ее вниманием, все утро пристально наблюдал за тенью эмоций, скользивших по лицу госпожи, по которой безумно соскучился, пока она болела и запрещала ему появляться в ее комнате. И вырвавшееся "Эйнри-и…" больно резануло по самолюбию парня.
Мало ему Шайна, чудесным образом после многолетнего "забвения" на мужской половине дома, совершившего такой стремительный взлет, что теперь проводит не просто несколько часов в неделю, а почти каждую ночь в спальне госпожи. Да уж, никто не мог и представить себе, что им заинтересуется сама Старшая госпожа, а главное когда — во время проведения "чистки рядов" неугодных рабов!
Эта сволочь так и не рассказал, чем они занимаются по ночам столько времени. Одна радость от этого — по утрам теперь Кэйт непривычно нежная. Пожалуй, раньше Айк не получал столько ласки от нее, как в последнее время.
И все было бы ничего, но морально очень напрягал такой странный расклад. Из единственного любимчика оказаться вдруг дневным рабом, при наличии еще и ночного. Хотя все вокруг были уверены, что с момента переезда ее мужа обратно в свой Дом, Айк прочно обоснуется в комнате госпожи.
Но ночи теперь приходится проводить одному. Нэйклийанэ, зараза, как он его ни ублажал, все равно под разными предлогами возвращается спать в свою комнату. Если только не чуял своей аппетитной задницей, что в какую-то конкретную ночь ему лучше принять приглашение "привычного" Верхнего.
Айк не мог понять, почему Нэй так привязан к Шайну. Вот у него самого никого не было — Госпожа занимала слишком много места в сердце Айкейнури. И, разве что только Рыжик и вызывал приятное ощущение какой-то теплоты и желания побыть рядом, когда тоскливо, но ответной реакции от него не было…
После завтрака Кэйтайриона пообещала, что отправится с ним на прогулку позже. А сейчас выразила желание пойти на мужскую половину, объявив, что Айкейнури пока может быть свободен, а ей хочется поиграть с недавно купленными игрушками.
Айк злобно скрипнул зубами, но что тут скажешь?
Покупать новых рабов девушка ездила еще до болезни, вдвоем с братом. В тот день они купили троих.
Один из парней, недавно перешагнувший невидимую черту, после которой его уже и мальком вроде бы и не назвать, но и до звания потенциального Верхнего явно не дотягивает, был примечателен тем, что имел темно-русый цвет волос. И глаза у него скорее были серыми, чем серо-зелеными, и лишь чуть-чуть, при определенном освещении отдавали привычной зеленью.
А вот два других — типичные дети Венги — оба ярких блондина были хорошо прокачаны, как и положено гаремным рабам.
Единственное, почему Эйлий пытался отговорить сестру от покупки, слишком уж низкая была цена для таких породистых звериков. Да и судя по их виду, оба были теми еще строптивыми занозами, потому что иначе вряд ли бы их тогда решились продать.
Продавец, правда, уверял, что он торгует только хорошо обученными и покорными рабами.
Просто в одном Доме возникли финансовые затруднения, и Старшая госпожа велела избавиться от нескольких. И выставила на продажу сразу пятерых, в надежде поправить дела. Эйлий на это заявление скептически хмыкнул — мол, тогда не продавала бы их по дешевке.
А второй раб вроде как оказался не у дел, в связи с замужеством его бывшей госпожи, сделавшей мужу свадебный подарок, избавившись от парочки постоянных фаворитов.
Кэйтайриона прониклась сочувствием к парню. Представила себе, что Эйнри, в качестве свадебного подарка, попросил ее продать Айкейнури… Ха! Попросить бы он мог, конечно… И ведь вся беда в том, что, как бы Кэйт не переживала и не была привязана к Айку, но Эйну отказать не смогла бы. Хотя, конечно, если рассуждать здраво — это было несколько неправильно для воспитанника Джордана, получившего честь войти в чужой дом не в качестве раба, а в качестве законного мужа. Вряд ли кто осмелился бы сунуться к жене с подобной просьбой… Разве что Эйнри и смог бы. Для него будто бы были прописаны собственные правила, которым он и следовал… Впрочем, именно этим зеленоглазое наваждение и покоряло сердечко Кэйтайрионы.